Читать интересную книгу Просёлочные дороги [Окольные дороги] - Иоанна Хмелевская

Шум нарастал, по-прежнему непонятный, но очень тревожный. Дерутся там, что ли? Стало совсем темно, крутом ни души.

— Может, это Марек? — тревожным шёпотом спросила Лилька. — Пытается в темноте спуститься сверху, а ведь тут очень крутой откос.

— Скажешь тоже! — возмущённо шепнула я в ответ. — Да он сто раз спустится так, что его никто не услышит, даже если Марек будет связан по рукам и ногам! Какой-нибудь дурак забрался наверх по пьяной лавочке, а теперь катится вниз. Отодвинемся, не ровен час — прямо на нас свалится.

— Так он покатится и дальше, прямо в реку! — забеспокоилась Лилька. — Может, наоборот, встать преградой у него на пути? Из человеколюбия?

— Плевать мне на него, пусть хоть в реку! Мне уже надоело. Знаешь, всю дорогу вокруг нас то и дело путаются какие-то подозрительные типы. И преимущественно в темноте.

И я решительно пошла дальше, потянув за собой человеколюбивую Лильку. И как раз в этот момент тот, что шумел и трещал в кустах, с шумом вывалился на аллейку прямо перед нами. Инстинктивно я посветила на него фонариком, забыв о необходимости соблюдать конспирацию.

Луч фонарика выхватил из темноты совершенно невероятную картину: у дорожки, в самой середине раскидистого куста лещины, зарёванная, растрёпанная, измазанная в грязи, с приставшей хвоей и клочьями травы, вся растерзанная и жутко несчастная сидела тётя Ядя!

Наверное, Лилька, как и я, подумала, что ей привиделось. Нечистый дух принял облик нашей родственницы…

— Сгинь, пропади нечистая сила! — дрожащим голосом произнесла Лилька. — Да расточатся врази Его…

— Кто тут? — слабым голосом воскликнула тётя Ядя. — Люди! Ау! Помогите мне! Где я?

— Должна быть в Варшаве! — ответила я на вопрос, тоже потрясённая увиденным. — А ты, оказывается, здесь! В Цыганской роще! Ночью! Катишься по склону! Что все это значит?

— Кто тут? — простонала тётя Ядя, заслоняя глаза от света фонарика и барахтаясь в своей лещине в тщетных попытках вылезти из неё. Спохватившись, я перестала ослеплять несчастную и осветила себя и Лильку. Облегчённо вздохнув, тётя Ядя принялась действовать обеими руками. Мы бросились ей на помощь, извлекли из куста, поставили на ноги и немного почистили и тётю, и её сумку, которая во время головоломного спуска не потерялась лишь потому, что висела на плече, намертво зацепившись ремешком за пуговицу жакета. Молния держалась крепко, есть надежда, что по дороге ничего не вывалилось.

— Я получила письмо от твоего отца и сразу выехала, — нервно рассказывала тётя Ядя, понемногу приходя в себя. — Сама понимаешь, встревожилась я страшно. Боже милостивый, что вы тут навытворяли? Почему Тереса сбежала аж в Щецин? И зачем ей понадобилось красть лодку, не могла поехать нормально, на поезде? Почему она ходит в покрывале и что за хахаль её преследует? Откуда он взялся?! Конечно, я знаю, что снимала на. плёнку, могу рассказать, но зачем все это?

Не время и не место было переводить письмо отца на нормальный язык, и я оставила это на потом. Почистив тётю Ядю, по возможности вытряхнув из её одежды и обуви набившуюся землю, листья и хвою, мы пришли к выводу, что она ещё дёшево отделалась. Никаких серьёзных телесных повреждений, никаких переломов, одни синяки да ссадины.

Вежливая Лилька деликатно поинтересовалась у своей пожилой родственницы:

— Будь добра, скажи наконец, какого черта ты шляешься в потёмках по Цыганской роще, вместо того чтобы сразу по приезде отправиться ко мне?

Пожилая родственница бесхитростно пояснила:

— Я просто забыла твой адрес. Он у меня записан в записной, книжке, а её я забыла дома. Где работаешь — тоже не помню.

— Фамилию хоть помнишь?

— Конечно, — обиделась тётя Ядя. — Что я, склеротичка, что ли? Я и спрашивала о Вишневских, а мне показали совсем на другой конец города, я ведь немного помню, где живёшь, думаю — не то…

— Тебе показали дорогу к моей свекрови, — поняла Лилька.

— Очень может быть, но я туда не пошла. Дай, думаю, найду фабрику, там мне все скажут, а не скажут, так от фабрики я и сама дойду. Стала спрашивать, как пройти на фабрику, меня и направили сюда. В эту сторону. Я и пошла. Сначала шла вроде правильно, потом гляжу — места совсем незнакомые. Народу много, я спрашивала многих, и все говорили — правильно иду. А тут стемнело, и сама не знаю, как очутилась вот в этом лесу. Заблудилась, наверное. Решила выйти к реке и от неё уже добираться, сориентируюсь, думаю. Стала в темноте пробираться сквозь заросли к реке, и ещё наверху споткнулась обо что-то, а потом уже не могла остановиться, покатилась по склону. Скажите, ради бога, где я и зачем все меня обманывали, посылали не в ту сторону? Ведь ясно же — никакой фабрики здесь не может быть!

— Есть здесь фабрика, — грустно сказала Лилька. — Ты, наверное, не уточняла, какая именно фабрика тебе нужна, и правильно шла к трикотажной фабрике.

— Откуда же я могла знать, что здесь целых две фабрики?

— Придётся проводить тебя домой, — вздохнула я. — Доведём и вернёмся сюда обратно, тут нас ждёт… одно дело. Дома отец, он только что вернулся, может, заснул, так что звони погромче.

Тётя Ядя, очевидно, уже немного пришла в себя, поскольку возразила:

— Да нет, вовсе не надо меня доводить до самого дома, скажите только адрес. Больше я не заблужусь.

— Правильно, адрес запиши, но все равно мы проводим тебя.

— Нет, нет, не надо, вам же придётся потом обратно сюда возвращаться.

— Ну, хорошо, только из парка выведем.

На наше счастье, у самого парка встретили мы Лилькиного знакомого, который жил через дом от неё, и с рук на руки передали ему тётю Ядю. Знакомый клятвенно заверил, что доведёт её до самых дверей Лилькиного дома. И даже понёс сумку тёти Яди.

Мы с Лилькой галопом помчались обратно к водопаду, она на бегу выкрикивала мне:

— Теперь я понимаю, что именно ты имела в виду, говоря, что родители доведут тебя до белой горячки. Как такое могло взбрести в голову тёте Яде? Ты слышала, что она наговорила?

Я выкрикивала в ответ:

— А ты же слышала? Она ведь получила письмо от отца. У папочки же есть манера делать свои собственные выводы из всего, что удаётся расслышать. Очень оригинальные выводы! Я догадываюсь, в чем тут дело. Помнишь, когда мы рассматривали фотографии, отпечатанные с плёнки тёти Яди, зашла речь о том, что неплохо бы её спросить, из каких соображений она там кое-что наснимала и где именно? Ну и отец её вызвал…

— Надо же, расслышал…

— А он всегда слышит, когда не надо. Но знаешь, в его оригинальных выводах, какими бы глупыми они ни казались, всегда есть рациональное зерно, до которого ни одной из нас не додуматься…

Из-за всех этих задержек мы примчались к водопаду с опозданием на целый час. Уже совсем стемнело, ни в парке, ни у реки нам не встретилось ни одной живой души. С трудом переводя дыхание, мы затормозили у водопада.

— И что дальше? — тяжело дыша, спросила Лилька. — Ведь он же нас не увидит, а мы его и подавно. Давай попробуем встать так, чтобы нас было видно на фоне воды. Или, может, посигналить фонариком?

— Ничего не надо. Я не шутила, когда сказала, что он видит и в темноте, как днём. Подождём минутку, сейчас он появится.

— Я уже появился, — послышался голос Марека. Перед нами стоял типичный удильщик, возвращающийся с удачной рыбной ловли. И наверняка он уже приглядел местечко, где мы сможем без помех поговорить, где нас никто не увидит и не услышит. Так оно и оказалось.

— Надеюсь, ты наловил не слишком много, — сказала я, когда мы шли к этому местечку. — А то неизвестно, что скажу своим. Не могли же мы с Лилькой наловить их во время прогулки, а рыбные магазины давно закрыты. Да и не бывает в них свежей рыбы.

— Не слишком много, — успокоил меня Марек. — Всего несколько штук. Два линя и парочка неплохих окуней.

Лилька не дала мне ответить.

— Очень хорошо! Как раз на ужин. А откуда мы их взяли — это уж моя забота. Скажу, отдал Курничек. Есть у нас такой знакомый рыболов, весь город его знает. Обожает удить рыбу, а есть не ест, его отец подавился когда-то рыбной костью и помер. Вот этот Курничек и раздаёт весь свой улов кому ни попадя. Скажем, встретили его. Он никогда не помнит, кому отдал. Хороший человек.

Я махнула рукой на рыбу. До неё ли, когда столько важных проблем надо обсудить! Первая — откуда Марек узнал о наших похождениях, ведь он явился сам, я его не вызывала. Правда, зная своего любимого, я не надеялась, что он выложит все как есть, а от дедуцирования по поводу похищения Тересы у меня уже мозги набекрень.

Мы с удобствами разместились в выбранном Мареком месте. Видимость отсюда была прекрасная, нас же подслушать не было никакой возможности. А если кто случайно забредёт, увидит обычную картинку: рыбак ковыряется в своём снаряжении, а две девицы светят ему фонариком. Мы с Лилькой издали вполне могли сойти за двух девиц.

Я сделала подробный доклад обо всем, что с нами приключилось за последнее время, подробно описала все, что предпринимали мы, подробно описала места, где видели Тересу, а потом передала ему для ознакомления вещественные доказательства. Не буду, пожалуй, передавать его оценку наших действий.